По реке Быстрой к "Медвежьему дому"
22.09.2012
Эта статья – продолжение рассказа о поездке на Камчатку моего мужа Романа. Вы можете оставить вопрос в Комментариях, чтобы получить ответ «из первых уст».
С уважением, Ерошина Елена
Сплав по реке Быстрой
Сплав – новый формат путешествия для наших экспедиций – появился в угоду «рыбакам» в команде. И если по началу этот пункт программы мне казался факультативным, то по окончании сплава моё мнение стало иным: сплав делает отдых по-настоящему разнообразным, и лучше, если он окажется в середине Вашей программы, чтобы разбавить ежедневный горный трекинг по вулканам. За такую маленькую оптимизацию Ваши колени скажут Вам спасибо, а мозоли первых дней (Вы тоже купили походные ботинки специально для поездки?) успеют затянуться.
Накануне выезда из гостиницы нас попросили быть готовыми на час раньше, чем предполагалось по программе. «Надо – значит надо», поэтому за 20 минут до назначенного времени, наша восьмёрка аккуратно сложила поклажу у входа и по очереди начала теребить меня вопросами класса «где машина?» и «всё по плану?». Осознавая, что лишний час был отведен организатором на необязательность среднестатистического «турика» (так на профессиональном жаргоне называют туристов на Камчатке), я в свою очередь отписывал вопросительные смс-ки в «Рыжий кот» и передавал успокоительные ответы команде. И когда прибыла наша «машина» – это был подлинный сюрприз.
Если Вы хоть раз сплавлялись рафтом в Турции, Вы точно знаете, какой транспорт мы ожидали увидеть: потрепанный микроавтобус с огромной лодкой на крыше. У нас же был Автобус. Именно так - с большой буквы, приставки микро-, милли- и прочие к нему явно были не применимы – во двор гостиницы вкатился длиннющий рейсовый автобус, салон которого был плотно завален непонятным нам барахлом. Из автобуса выкатился сверкающий улыбками синий шар, представился Виктором, и начал привычно командовать на погрузке, не переставая излучать оптимизм и искреннюю радость. 
В честности эмоций не было никаких сомнений: Витя не переставал радовать нас своим видом и бородатыми анекдотами все последующие дни, причем это нисколько не мешало ему делать несколько дел сразу и, казалось, находиться одновременно в нескольких местах – настолько живо и динамично всё спорилось в его руках. Как пишут в блогах, - «респект и уважуха» тебе, Виктор!
В команде, которая была с нами на сплаве, были пёс Хват и ещё 3 человека: повар Татьяна, худая копия Виктора - Костя и «волонтёр» Артём, помогавший экипажу, где попросят. Собственно, эти 4 человека, организующих отдых восьми туриков, вплоть до гермомешков на целый рюкзак и термосов с горячим чаем в рафты – стали ещё одним удивлением поездки. Никогда ранее я не сталкивался и даже не представлял себе, чтобы в походе, подразумевающем некие тяготы и добровольные лишения, можно было бы не думать о быте. Получалось, что пока ты ковыряешься с палаткой неизвестной конструкции, рядом шустро разворачивается огромный шатёр-столовая, костёр уже дымит и Татьяна хлопочет над очередным, непривычным для походной жизни многокомпонентным блюдом. Кстати, забытая дома стальная миска, так за всю поездку и не потребовалась – вся (!!!) посуда, также как складные столы и стулья, пенки для сна и прочее, и прочее тоже были предусмотрены «на всех».
Что на сплаве мне запомнилось больше всего? Нет, не перекаты на прорезающей горы Срединного хребта реке Быстрой, не первый опыт ночёвок в палатке при минусовых температурах. И не восхитительное хе из сырой, только что выловленной (радужная форель), которое к стыду своему я, не распробовав вначале, обозвал селёдкой. И даже не горячие блины, сами по себе невероятные к завтраку в трехдневном походе, да ещё с горкой свежайшей икры-пятиминутки, которую той же ночью в стиле живого мастер-класса «грохотал» Виктор….
Мое впечатление – живая «шведская свеча», которую я умел делать в теории, но никогда не видел до этого и даже не знал названия. Только услышав намёк, что для охраны лагеря от медведей можно сделать нечто похожее на мечту, я уже точно знал, что не отстану от Кости и Вити, пока не увижу её в действии. Мне не нужен был ужин, мне было не жалко последней заправки бензопилы и питьевого спирта, которым Виктор щедро растапливал сырое полено… - я был всё ещё под впечатлением когда-то попавшей в офисную рассылку , и тоже стремился увидеть чудо.
Наше чудо не заладилось, но мне это уже было не важно – в воображении несложно было дорисовать оставшееся. Получилось главное – я поверил, что трогательная сказка могла случиться на самом деле, даже если автор, чтобы стать чуточку интереснее, по волшебному рецепту Макаревича «немного приврал».
Кайныран
От Японского моста, который к японцам имеет весьма отдаленное отношение (интересные подробности ) до «Медвежьего дома» мы добирались без малого 5 часов. Я сознательно указал время: называть путь «в километрах» для Камчатки бессмысленно. Во-первых, здесь немало мест, куда можно добраться только на вертолёте, или, если всё не так плохо, – вездеходом, «шишигой» (ГАЗ-66) или «Уралом». А во-вторых, для привыкшего к асфальту горожанина пара сотен километров - не более чем расслабленная поездка за рулем иномарки, и не повод, чтобы акцентировать на этом внимание. Для нашего автобуса ухабы на узкой гравийке были настоящим бездорожьем, не раз и не два, пытаясь выбрать безопасный объезд, эта громадина чиркала днищем, и даже там, где дорога казалась сравнительно ровной, быстро ехать всё равно не получалось. Лишь ближе к Петропавловску, с выездом на приличную асфальтовую дорогу, течение времени перестало быть столь неторопливым.
Кайныран «в двух словах» - это та же идея, что без зазрения совести эксплуатируют финны, организуя экскурсии на как бы аутентичные хутора, где можно покормить оленей, покататься на ездовых собаках и выпить национальный горячий напиток «Глёги». Именно так и восприняли мы с Виталичем это место, едва войдя в столовую с развешанными атрибутами северной жизни и даже стилистически похожую на яранги финнов. К счастью, до (и для... !) Камчатки пока не дотянулись ни меркантильность, ни туристический конвейер, и, к примеру, в этом стойбище в каждой мелочи была заметна увлеченность хозяйки, для которой это скорее хобби, чем бизнес.
Анфиса не называла своего отчества, ни должности, и вообще никак не стремилась подчеркнуть свой статус. «Здесь это, здесь то-то, если что, спрашивайте Сашу, приятного аппетита, до завтра» - буднично, как штатный экскурсовод, организовала наш ужин и «заселение» в палатки хозяйка, попутно разрешив взять оленьи шкуры вместо забытых кариматов. О страстной увлеченности Анфисы, её профессии, месте работе мы узнавали позже, разглядывая размещенные по кругу майки , грамоты местных властей, спорили о красивых фото, где в женщинах угадывались черты Анфисы, но было далеко не очевидно, что эти фото просто похожи.
В эту ночь "спальные" составы палаток у нас окончательно сформировались - мы в четвером занимали самую большую палатку, отдавая честь двухместных кают паре москвичей и паре йошкар-олинцев. Жизнь четвером в одной палатке имеет очевидный плюс: когда думаешь "за себя и за того парня" иногда получается очень не плохо, например, в нашей палатке оказалось намного больше оленьих шкур, чем у соседей. Правда, кроме ощущения экзотики и волосатых коленок на термобелье, недовыделанные оленьи шкуры оказались ничем не примечательны: сантиметровая туристическая "пенка" создавала бОльший комфорт сна, чем бугристые, уложенные слоями оленьи шкуры.
На утро следующего дня у меня была запланирована фотосессия с Корякским вулканом, багровый вид которого накануне впечатлил особо, но "с рук" в сумерках дельные фото без шевелёнки никак не получались. Перед самым восходом, прогулявшись недалеко от палатки, я понял - "не судьба", плотный туман рассеется только к обеду, а избыток фотожелания нужно будет компенсировать чем-то другим, например, обещанным в полдень концертом аборигенов.
Палаточная жизнь хороша тогда, когда она дополняется банным днём. Не удивительно, что время до обеда мы единогласно решили потратить на Озерковские радоновые источники, в 10-ти минутах ходьбы от этнического стойбища. В реальности источники оказались сероводородными, вдвое дальше и не совсем источниками, а целым курортом, где приятно удивили запреты выходить к бассейнам без посещения душа, в обуви и временные ограничения на ванны сердечникам. Бабушка-смотритель, разглядев в нас туристов, сделала исключение на помывку, при этом взяв с нас слово, что мылиться мы почти не будем, так как слив попадает в реку, а там дальше - рыбзавод. Почти час купания в Озерках пролетел незаметно, и в полдень на призывные удары бубна мы уже были готовы созерцать творчество коренных жителей Камчатки.
Так сложилось, что я скептически отношусь к народной самодеятельности и заранее был настроен критично: ну чем может удивить ительмен в национальной одежде? Оказалось - может. Савелий Алексеевич по паспорту и красивым настоящим именем на корякском, из которого я смог выговорить только перевод "Земля", оказался моим ровесником, хотя выглядел моложе и бодрее. Национальные танцы в его исполнении в кадре выглядели так, словно я оказался в съемочной группе Discovery на съемках очередного ролика о причудливых и необычайных особенностях исчезающих народов. О художественных достоинствах мне судить сложно, я видел другое - он старался в разы больше, чем ему заплатили, плясал на совесть, и эта детская искренность, даже наивность, вызывала уважение.
В общении с Савелием у костра в яранге я получил эмоций больше, чем часом ранее на танцплощадке. Идея с постными лепешками на костре и несладким чаем из кипрея (иван-чай) под неспешную беседу обо всём на свете глазами коренного аборигена, стала лучшим ощущением того дня. Впрочем и копилка полезных знаний тоже стала больше, например, я понял, почему оленей в финской деревне вёл под уздцы финский бугай, а не погонял, как лошадь, сидя с нами в санях: "у оленей одна скорость - быстрая, и он не может поворачивать на право". Всё сходится, нас катали по кругу против часовой стрелки...
Кстати, Савелий Алексеевич звал нас на праздник "алхалалай", который должен был состояться в ближайшую субботу, и который по традиции открывал старейшина рода, его отец, которым он не скрываемо гордился. Я вспомнил про приглашение вновь, когда по дороге домой в поезде Москва-Казань листал камчатскую газету, зачем-то припасённую Денисом. Среди официоза и своеобразного стиля любой провинциальной газеты треть полосы где-то на внутренней странице была отведена репортажу о состоявшемся празднике: в танцевальном марафоне, когда десятки пар танцуют вприсядку, а распрямившего ноги старейшины исключают из соревнования, победила пара, протанцевавшая 16 часов 20 минут, на 10 минут больше, чем годом раньше. Цитату из той статьи: "к утру в танцевальном кругу у костра осталось танцевать лишь 4 пары" - я запомнил дословно. В новостях Интернета это же событие , зато снабжено десятком ярких фотографий...
...Впереди нас ждали вулканы и скромный, на фоне двухсотого Крузака замглавы региона, праворульный микроавтобус. Еще половина путешествия была впереди.
Продолжение следует. Как начинался отзыв о Камчатке.
Комментарии